* * *
Пред смертью туз пошёл в монахи,
Не всё же время на дыбы,
Уговорили его страхи:
Покаяться не плохо бы.
Всю жизнь себе внушал: нет Бога,
Ты сам бог, сам всё и бери,
Вся в бархате твоя берлога,
Есть и гараж и «Жигули».
Но жизнь кончается, однако;
Умрёт и царь и брадобрей,
И очень злобная собака
Пред смертью кротче и добрей.
Конечно, лучше помолиться
И Господу сказать: прости,
Чем пламенем огня умыться –
Куда бес может завести.
Господь – такой – прощает сразу,
Скажи: я каюсь, глупым был,
Не думая - плодил заразу,
Деньжат поднакопить любил,
Увёрткой, ложью ладил путы
И дачу – свой Бахчисарай…
И умирающий молился.
Собака выла во весь двор.
Ушёл. А где остановился
Мне неизвестно до сих пор.
* * *
Не о радости, но о покое,
Скрипке сердца хочется петь.
Что такое, ах, что такое? —
Золотой под ногами плед:
Это осень пришла незаметно,
Разбросала листву под ветлой.
Завтра будет и холод и ветер,
А сегодня еще тепло.
* * *
Ни к чему прошлогодние ливни,
Им теперь никому не помочь.
Были дни по-летнему длинные,
И такою светлою ночь.
А теперь все совсем по-другому,
Тополя не цветут, не пылят...
Тучи ветер холодные гонит
Далеко, за леса, за поля.
* * *
Надо прожить не бунтуя,
От нас ли чреда перемен?
От нас ли низкие тучи?
И холод промерзших стен?
Звуков от нас многоликость?
От нас ли игра теней?
Мы думаем: «Мы владыки!» -
Что можно придумать смешней?
* * *
Надо жить - не считая дни,
И не думать — все тебе можно,
Не питаться сахарной ложью:
Глупых манят болота огни.
Не оценят твоих острот,
Не оценят твоих насмешек;
И в игре из «орлов и решек» —
Невеселый ждет поворот.
* * *
Не навечно дана красота,
Не навечно — на срок короткий;
Вон теснятся домов коробки,
И заря - словно морс пролита.
Есть пожары, и есть грома,
Есть другие стихий забавы.
Луговые ложатся травы,
Превращаются в мусор дома.
* * *
Ни честь, ни слава не спасут,
Не выкупят большие деньги:
В костюм торжественный оденут,
В печальный город унесут.
И все отбросишь, чем жилось —
Все эти строки и картины,
Все миг единый опрокинет,
Как гриб ногой раздавит лось.
* * *
Никто не губит нас. Никто!
Нам дадено — мы отцветаем;
Так лепестки свои теряет
Обычный луговой цветок.
Да, отцветай, и не кори, —
И не ищи здесь виноватых.
Уход крутой есть, и покатый.
Под утро гасят фонари.
* * *
Не все наказаны пороки
Под неусыпною Луной;
Он так запутан путь земной,
И сердца непонятны строки.
Но ясно — всем держать ответ
За наши мерзости земные.
Напрасно думают иные,
Напрасно думают, что нет.
* * *
Ночь — для того, чтобы думать;
Ночь потому и темна, —
Хочет поднять твою душу
До яркости звезд она.
Днем мы с тобой приземленней
Кучами мелких забот,
Желаниями и влюбленностью,
Которых так низок полет.
* * *
Не надо грустить, уходящий, —
Во всем видеть ржавую жесть,
А может ты больше обрящешь
Там, чем утратишь здесь.
А может Земли рассветы —
Осколочек новых зорь,
А может быть здешнее лето —
В сравнении с грядущим — хворь.
* * *
Говорят: исчезают виды, —
Жили-жили и, вот тебе на...
На Высокость хранить ли обиды -
Нам, бегущим по жизни волнам?
Да, возможно и мы - как вид
Эту землю оставим однажды.
Почему-то живет в нас жажда
Унестись в лучший мир, как болид.
* * *
Казалось — цветы удачи
Однажды к ногам упадут;
Признания буланый прискачет,
Бриллиантик сверкнет в пруду.
Приблизится радость мелькая,
Поверишь надежде почти...
Но, жизнь — далеко не такая,
Не сон безрассудной мечты.
* * *
Ах, чувства! Как мне побороть их?
Как искорежить, искрошить?
Ведь состою я сплошь из плоти,
И лишь щепотку — из души.
Душа страдает очень тихо,
Зато ревет сиреной плоть;
Вот и жалеешь бунтариху —
Несешь ей самый лучший плод.
Душе гораздо меньше трети
Отдать способен, знаешь сам.
Душа твое пока что терпит
Низкопоклонство телесам.
* * *
Кому-то смех, кому-то боль,
Кому-то грустные закаты.
Дни поздней осени покаты,
Серы, скучны, без алых зорь.
У каждого своя судьба;
Костер свой — после — костровище;
Свое питье, одежда, пища,
Дней разномастных череда.
|
